Действие 5
Храм Дагона, отца богов. Дневной свет в капище не проникает, и под низкими сводами, среди толстых, покрытых священными изображениями массивных колонн - нежный дымный полусвет, создаваемый многочисленными светильниками.
Огромная грубая статуя сидящего Дагона: его человеческое лицо благосклонно и немного напоминает лик греческого Зевса; перед статуей жертвенник Дагона. По сторонам и в углублениях статуи других богов: злого, с звериной мордой Ваала, повелителя преисподней, его страшных семи бесов и богини Иштар. В светильниках, колоннах и предметах жреческого служения повторяется мистическое число семь. Много золота и тяжелой восточной роскоши.
Храм почти полон собравшимися на торжество жертвоприношения. Первые, ближайшие к жертвеннику, места заняты филистимской знатью и военачальниками ; одежды их богаты и пышны, блестят золотом и драгоценными камнями. В глубине граждане и простонародье в ярких и цветистых тканях, резкость цветов смягчается сумраком, царящим в притворах храма. На возвышениях пола в нескольких местах группы вооруженных воинов , меченосцев и лучников , они в полной готовности, и задача их - предупредить возможность нападения Самсона на толпу. Начальствует ими веселый и светлый Амморей . Вся толпа, за исключением сурово молчащих и неподвижных воинов, находится в легком и смутном движении, полна тихими шепотами и шорохами шелковых одежд, мелодичным позвякиванием оружия и золотых колец.
Возвышенное место для царя Рефаима и его приближенных еще пусто. От высоких курильниц к сводам тянутся голубые ленты душистого дыма и сизым туманом расплываются наверху.
На первом возвышенном плане, возле жертвенника Дагона, у колонн, беседуют несколько знатных разряженных , людей среднего возраста и молодых. С ними третий жрец Дагона и служитель храма, не из важных.
Первый филистимлянин . Страшная буря! Никто у нас в Аскалоне не запомнит такой. Ты знаешь, какие пальмы были в саду богача Ахузафа?
Второй филистимлянин . Но неужто?..
Первый филистимлянин . Не осталось ни одной! Говорят, что Ахузаф лишился рассудка.
Третий филистимлянин . Я видел сегодня гонца из Газы. Разве вы не знали? Город разрушен!
Жрец ( улыбаясь ). Это неправда.
Третий филистимлянин . Но я сам говорил с ним...
Жрец
Первый филистимлянин . А народ знает?
Жрец . Зачем ему знать? Узнает завтра, не надо портить ему праздника.
Третий филистимлянин . А ты думаешь, что сегодня праздник?
Жрец, значительно улыбаясь, пожимает плечами.
Кажется, народ думает иначе. Чернь веселится и пляшет, но люди почтенные...
Первый филистимлянин . И я что-то слыхал о Газе, но не обратил внимания. Так вот что! Город разрушен! Кажется, народ кое-что знает.
Третий филистимлянин ( жрецу ). А не думаешь ли ты, что вчерашняя буря?.. Но ты знаешь, о чем я хочу сказать.
Все с любопытством и тревогой смотрят на жреца. Тот улыбается и пожимает плечами с той же многозначительностью. Подходит новый филистимлянин , приветствует.
Новый филистимлянин . Вы слыхали, что случилось сегодня на базаре? Неужели не слыхали? Странно, об этом говорит весь Аскалон, а завтра закричит вся Иудея! Кучка пьяных воинов с криком и ругательством (шепотом), кляня Самсона ( громко
Молчание. Кто-то улыбается. Жрец также.
Жрец . Это неправда. Тебе солгали.
Новый филистимлянин . Но я живу у самых ворот и своими глазами видел, как с воплями бежали иудейские женщины и дети за ними...
Жрец ( резко ). Это неправда! Ты что хочешь сказать?
Служитель храма ( нерешительно ). Сегодня в храме нет ни одного иудея из тех, которые раньше...
Жрец ( резко ). Они еще придут. ( Усмехаясь .) Один, во всяком случае, будет!
Теперь усмехаются все.
Второй филистимлянин . А кто видел сегодня Галиала?
Новый филистимлянин ( тихо ). Говорят, что воины проклинали и благородного Галиала.
Жрец . И это неправда! ( Улыбаясь .) Кто смеет угрожать великому Галиалу, любимцу мудрого царя Рефаима, советнику юного Ахимелека?
Новый филистимлянин ( решительно ). Я пойду домой. Так будет лучше. Жаль, что я не увижу торжества, но... у меня дела.
Третий филистимлянин . У меня также. Идем вместе.
Первый филистимлянин ( тихо ). Галиал.
Все испуганно смолкают, жрец становится очень серьезен. Со стороны задних врат, где ход для жрецов и близких храму лиц, показывается верховный жрец и Галиал , весь огненно-красный, блестящий. За ними следуют два престарелых и надменных вельможи, главный военачальник, по имени , суровый и мрачный воин , и Фара , печальный и строгий. Жрец бледен и зол, Галиал хмур, раздражен и умышленно надменен. Говорившие низко кланяются жрецу и Галиалу, последнему более низко, и незаметно уходят все, кроме жреца.
Верховный жрец ( упрямо и зло ). Я нахожу, что этого недостаточно! Для жертвы очищения необходимо, кроме двух козлят и голубей...
Второй жрец ( пожимая плечами ). Что такое голуби?
Третий жрец также пожимает плечами и улыбается.
Верховный жрец . Я нахожу, что если Самсон искренне хочет отречься от своих идолов и...
Второй жрец . Искренность Самсона!
Галиал . Но, отец мой, я не спорю с вами. Мы уже час говорим о пустяках...
Жрецы ( ). Пустяках?
Галиал . Да, да, но я действую от имени царя Рефаима и правителя Ахимелека. Надо думать о молитвах и молиться, а не...
Верховный жрец ( бледнея ). Не хочешь ли ты поучить меня? Ты слыхал ли когда-нибудь, почтенный Беф-Епаним, чтобы меня учили, как служить храму и великому Дагону?
Второй жрец . Кощунство!
Беф-Епаним . Нет, я этого никогда не слыхал и больше никогда не услышу. Сегодня я сам буду говорить с царем Рефаимом...
Галиал ( перебивая ). Я сам буду говорить с царем Рефаимом. Ты, Беф-Епаним, еще должен ответить за то, что произошло сегодня на базаре!
Беф-Епаним . Я не отвечаю за пьяных.
Галиал . А кто их напоил? Они ссылались на твой приказ.
Беф-Епаним . С каких пор ты стал другом иудейских собак, Галиал?
Галиал . Я не друг иудеев, - это ложь! Но я их ненавижу, а вы только злы и лишились разума от злобы! Чего вы добиваетесь? Кого хотите погубить: меня или себя? Что, если Самсон узнает о побоище и разъярится...
Верховный жрец . Тогда мы узнаем искренность Самсона, Беф-Епаним. И твою!
Галиал . Вы ломаете там, где надо гнуть, и радуетесь, сломавши! Вы лишились разума. И воины не только убивали иудеев: они грозили мне и поранили моего евнуха. Это восстание! Правитель Ахимелек сегодня узнает обо всем, и тогда вы увидите, в ком крепче держится жизнь!
Беф-Епаним . Не грози! Я не боюсь ни тебя, ни Ахимелека. Со мною мои воины.
Галиал . Со мною также. Я прикажу Амморею...
Верховный жрец . А с кем народ? Он знает, кто нынешней ночью разрушил Газу.
Галиал . Это неправда, что город разрушен, и ты это знаешь!
Верховный жрец . Это неправда до той поры, пока я молчу: скажу - и будет правда. С нами великий Дагон, а кто с тобою, отступник?
Резко повернувшись, жрецы и военачальник уходят в глубину и там гневно, не скрывая своего раздражения, переговариваются. Здесь остались Галиал, Фара и два престарелых вельможи.
Галиал ( гневно
Фара . Успокойся, в народе слушают. Не увеличивай смятения! Они грозят, но они сами боятся своих угроз.
Галиал . Но если он крикнет народу про разрушение Газы...
Фара . Он боится, чтобы не крикнул ты.
Первый вельможа . Ты слишком гневлив, Галиал! Советнику царя подобает спокойствие и мудрость, и мы неповинны в страхе нашем перед израильским волхвом. Обсуди и подумай. Что, если силой волшебства он разрушит храм и погубит людей? Мне нечего бояться и нечего терять. Если я погибну, то я найду среди мертвых больше друзей и близких, нежели среди живых. Но здесь будет царь Рефаим и юный Ахимелек, жизнь которых...
Галиал . Я знаю это лучше, чем ты. Ты видишь там воинов со стрелами и мечами? Если этот пес осмелится косо взглянуть, или только улыбнуться, или в лице его я увижу угрозу, мои воины...
Второй вельможа . Если он пес, то зачем он нам нужен? А если он Самсон, то зачем ему нужны мы? Такова твоя прославленная мудрость, Галиал, злой советник безрассудного Ахимелека!
Поворачиваются оба и присоединяются к группе, где жрецы. Галиал и Фара одни.
Галиал . Ты слышишь, Фара? Ты видишь, Фара? Я один! Так всю жизнь мучаюсь я с ними. Когда я натыкаюсь на их слепоту, Самсон кажется мне зрячим; когда я слушаю их безумные речи, я сам готов разрушить этот храм. (Лицо его дергается.) Фара, друг, ты знаешь, что все погибло!
Фара . Ты пугаешь даже меня. Не ломай пальцы, на тебя смотрят.
Галиал . А Газа?
( тихо ). Разве это правда?
Молчание.
Да, вчера была страшная буря, но такие случались и раньше. Ты не веришь Самсону? Что он говорит?
Галиал . Он молчит. Все погибло, Фара, - ни ты, ни я не уйдем отсюда.
Фара . Прикажи его убить. Я исполню.
Галиал . Убить! А кто тогда защитит меня от смерти? Он мой ужас и гибель, - но он и защита моя. Ты думаешь, эти пощадили бы меня, если бы за мной не стоял Самсон, которого они страшатся? Мне жаль тебя, Фара: ты был мне больше друга, больше брата. Ты один верил мне, когда все сомневались, - и куда я привел тебя? Брат мой!
Фара . Мне не жаль жизни, на что мне жизнь? Умру, только и всего. Но мне больно за тебя, брат. Где твои дерзания? Где твоя смелость? Галиал, Галиал! Не ты ли ослепил Самсона, - кого же ты теперь боишься?
Галиал ( протягивая руку к толпе ). Их! Взгляни на эту толпу, на это стадо глупцов, занятых собою. Кто из них молится? Кто ждет? Взгляни: одни смеются, другие ссорятся из-за места и зовут приставника; честные женщины кормят детей, а нечестные мыслят о разврате, шепчутся с любовниками. Вон Гефтора кивает мне головой... Здравствуй, здравствуй, Гефтора, ты тоже погибнешь, блудница! Смеется и счастлива, - как будто не настал час гибели для всех! Или пляскою думаешь спастись?
Фара . Ты никогда так не говорил о своем народе.
Галиал . А разве я его знал? Я сам пел и плясал с ними, пока не подошла смерть. Чем встретим Самсона? Взгляни на них: достаточно одного дуновения из уст сильного, чтобы все это повалилось, как их глиняные дома от ветра! Звучат по камню шаги Самсона, - чем встретим его? Надо молиться, надо взывать и бить себя в грудь исступленно. Надо, чтобы и камни в храме молились и были горячи, как огонь. А это что? Все погибло! Придет Самсон и услышит безмолвие камня, и покажется ему храм пустым и не имеющим бога, - и кто остановит его руку, если поднимется на нас? Ах, Фара, - если бы у меня был такой бог, как у Самсона!
. Правду сказал жрец: ты отступился от Дагона.
Галиал . Ты думаешь? Тебе тоже кажется?
Фара . Ты слишком много думал о боге Самсона.
Галиал . Ах, нет, нет! Не говори! ( Пробует молиться .) Отец богов, всемилостивый, перворожденный... ( Бормочет и смолкает; в лице его растерянность и страх .)
Фара смотрит на него с беспокойством и состраданием.
Фара ( тихо ). Не можешь?
Галиал ( с глубоким вздохом ). Нет. А ты?
Фара . Я уже давно не молюсь. ( .) Пришла Далила. Взгляни.
Галиал . Что же нам делать? Что?
Понемногу прибывают и рассаживаются приближенные царя, среди них Далила с прислужницами . Она бледна и печальна, но одета пышно, как и все. Жрецы удалились. Где-то в стороне, отражаемое низкими сводами храма, раздается мрачное и глубокое пение жрецов. Низкие голоса звучат в унисон, в них темная страсть и угроза.
( Всматриваясь .) Я плохо вижу. Что у нее в лице? С нею говорил Самсон, и она что-то знает. Что у нее в лице, Фара?
Фара . Она печальна, но спокойна. ( Со вздохом .) И прекрасна, как всегда. Галиал! - если ты и твоя сестра отступитесь от Дагона, то и я пойду за вами. Что мне Дагон? Вчерашний лев был для меня дороже Дагона, а я уступил его Самсону. Пусть возьмет и богов моих!
Галиал . Опомнись, Фара! И ты отступаешь? Кто же будет молиться? Ах, я один! ( Яростно молится .) Отец богов, смилуйся! Перворожденный, всемилостивый... ( Бормочет, закрыв глаза .)
Поют жрецы. От задних врат быстро идет , возбужденный и небрежно одетый.
Адорам . Галиал! Ты знаешь, что сегодня сделали на базаре эти глупцы? Они хотят: погубить нас. Я был у Ахимелека, но меня не допустили!
Галиал и Фара переглядываются.
( Яростно .) Меня, меня не допустили! Мне сказали, что Ахимелек молится и чтобы я убирался с моими певицами, - какие певицы?!
Галиал . Молится?
Адорам . Лгут! Просто скрывается от друга, которому стыдно взглянуть в глаза. Это ужасно! Ты погубишь нас всех, Галиал!
Галиал . Это судьба. А что Самсон? Все то же?
Адорам . Все то же. Здравствуй, Фара. Его ведут. Сейчас будет. Все то же. Молчит и нехотя, как царь, улыбается на мои шутки. Но скорее царя заставил бы я смеяться, чем этого израильского пса! Чтобы я убирался с моими певицами! - ты слыхал?
Галиал . А вино?
Адорам . Он отказывается от вина и не принимает пищи. Нет, ты знаешь: когда ему принесли обещанное золото, он по локоть купал в нем руки, а потом все подарил мне. ( Злобно смеется
Галиал . Его посетил бог! Фара, ты слышишь?
Адорам . Какой еще бог? Пустое. Но ты, Фара, поступил неосторожно: зачем ты спорил с ним вчера! Или мало убил ты львов и тебе не хватало одного? Он горд, как царь, этот пес, которому я давно всадил бы нож под лопатку. Галиал! - если сегодня твой Самсон обманет и не совершит какого-нибудь чуда и не напугает Ахимелека...
Галиал . Ты бредишь!
Адорам . Я не прощу тебя! Я сам велю сковать тебя и отправлю к царю, как барана! Все терять из-за твоей глупости! Мало ты брал из царской сокровищницы и дарил Гефторе.
Галиал . Адорам!..
Адорам . Кричи на глупцов, я тебя не боюсь. Отступник!
Спускается по ступеням и идет к тому месту, где Далила, садится рядом с нею и нетерпеливым жестом отвечает на ее вопросы. Увидев Беф-Епанима , идущего к своему месту, пробирается к нему и весело шутит. Галиал смеется.
Галиал . Ты видишь, Фара? И это мой брат, щенок, вскормленный мною. О Самсон, если ты не обманешь! - какой кровавый пир завтра же устрою я в Аскалоне! Сегодня они плачут о Газе, а завтра заплачут о себе, - и как заплачут! И первый, кому я всажу нож вместе с рукою, будет мой брат, Адорам.
Фара ( гневно
Пение продолжается. В храме сильное движение: все засматривают в эту сторону, поднялись с мест, тянутся через головы. Голоса: "Самсон! Самсон!" Со стороны тех же задних врат, сопровождаемый стражами и жрецами, быстро подходит Самсон . На нем одеяние раба, но имеет такой вид, будто это нарочно. На голове, однако, золотой обруч, знак высокого достоинства; руки закованы в цепи. От любопытных взоров толпы его отделяют колонна и кучка царедворцев, воинов и жрецов.
Самсон ( громко ). Где мой друг Галиал? Ведите к нему!
Верховный жрец . Тише! Кто смеет кричать в храме!
Голоса в толпе : "Самсон! Самсон!"
Самсон ( не слушая жреца ). Где мой друг Галиал?
Галиал . Я здесь, друг Самсон, я здесь! Вот моя рука.
Самсон . Дай руку.
Молча ворочает головой, как бы осматриваясь. Все движения порывисты и резки. Его окружили, но близко не подходят, смотрят на него со страхом. Пение продолжается. Верховный жрец приближается к Самсону.
Верховный жрец
Самсон ( не слушая, перебивает ). Галиал, это храм Дагона?
Галиал . Дагона.
Самсон . А кто шумит там? Я слышу голоса и крики. Это народ?
Галиал . Да.
Самсон . А что они поют? Это жрецы? Кто касается меня рукой?
Верховный жрец . Это я, Самсон, первосвященник храма сего.
Самсон . А! Это ты. У тебя холодная рука, не касайся меня.
Верховный жрец . Ты спрашиваешь, сын мой, о чем они поют? Они поют о славе и силе Дагона, отца богов, о его доброте и милости к живому. Ему ты сегодня поклонишься. Они поют о славе и силе Ваала, повелителя преисподней, бога зла, господа отчаяния и смерти; о семи духах бездны поют они. Ты слышишь, Самсон?
Толпа около Самсона постепенно редеет. Жрецы поют где-то близко, слышны слова.
Жрецы ( ). Их семеро, семеро их! - Семеро их в подземной бездне, семеро поднялись до небесной выси. - Они взращены в недрах подземной бездны. - Не мужского пола они и не женского. - Жен у них нет, детей они не рождают. - Они - опустошительные вихри; - им неведома жалость и пощада. - Мольбам и просьбам они не внемлют. - Они - дикие кони, взращенные в горах. - Богу Дагону они враги. - Они - сидят на больших дорогах, и прохода от них нет. - Бесы они, бесы! - Семеро их, семеро, трижды семеро! - О дух неба, к тебе взываю! - О дух земли, к тебе взываю!
Вся толпа в храме тихо повторяет последнее моление: "О дух неба, к тебе взываю! О дух земли, к тебе взываю!" Пение смолкает. Самсон опустил голову и молчит. На него с любопытством смотрят.
Второй жрец ( тихо и заученно повторяет ). О дух неба, к тебе взываю...
Самсон . Мне скоро начинать? Или будут петь еще?
Галиал . Сейчас прибудут царь Рефаим и Ахимелек. Присядь, отдохни, Самсон.
Самсон . Я не устал. Дай мне воды.
Галиал . Не хочешь ли вина? Оно подкрепит тебя.
Самсон . Нет. Дай мне воды.
Служитель храма приносит воду, и Самсон с жадностью пьет.
Благодарю. Где мне надо стоять?
Галиал . Пока здесь. Я с тобою, Самсон, и Фара здесь.
( усмехаясь ). А, Фара! Дай руку, филистимлянин, ты хорошо натягиваешь лук. Но лев мой, я тогда ошибся, когда сказал, что твой. Ты слышал, как он взревел, умирая? Галиал, скажи, чтобы отошли и не дышали на меня так близко.
Жрецы, пожимая плечами, и другие отходят. Чей-то голос: "Не один ли это из семерых?"
Галиал . Самсон, здесь только я и Фара. Поверь мне, я умоляю: я люблю тебя, я люблю тебя! У меня нет друзей, кроме тебя и Фары. Ты слышишь голоса: это все мои враги, они хотят погубить меня и тебя. Ты молчишь, и я не знаю, о чем ты думаешь! Потерпи, друг, я умоляю.
Самсон . Я на тебя не сержусь. Позови ко мне Далилу, - она здесь?
Галиал . Здесь. Фара, друг...
Фара молча отправляется за Далилой.
( Шепчет .) Нас только двое, - откройся мне, Самсон. Твой бог с тобою? Ты усмехаешься, не веришь? О нет, какой же я предатель! Призови твоего бога - или он с тобою? - и убей моих врагов, я всех отдаю тебе. Только пощади меня и Фару. Ты слышишь? Сегодня тебя привели в цепях, ты раб, но завтра ты поведешь филистимский народ! Клянусь твоим богом, ты будешь царем. И мы будем молиться, мы все будем молиться, чтобы твой бог вернул тебе зрение, - он вернет, ты прозреешь! Самсон!..
Самсон сурово молчит. Галиал вздыхает и искоса смотрит на него, не то готовясь поразить его мечом, не то пасть на колени перед пророком. Подходит Далила , за нею Фара . Они с Галиалом отходят в сторону.
Далила . Возлюбленный мой, ты звал меня? Я здесь.
( нежно ). Далила! Скажи мне: ты прекрасна? Я хочу знать, а сам не вижу. Ты прекрасна?
Далила . Так говорят люди. Для тебя моя красота, возлюбленный. Со вчерашней ночи, когда мчала я тебя в колеснице среди мрака и бури, и ты весь был мой, я полюбила тебя до смерти. Возьми меня куда хочешь, но не покидай меня: тобою дышу. Твой бог и мой бог, твой народ - мой народ, Самсон.
Самсон . Молчи! Я не пророк, Далила. Возле моего дома в Цоре был ручей, шумевший постоянно...
Далила . Я не знаю, возлюбленный, отчего ты так печально говоришь?
Самсон . Да, был. И он больше не шумит, Далила, я проклял его. Тебе не противна моя слепота? У меня такие дурные рубцы и шрамы. Нет, не целуй, тебя увидят - какая ты!
Галиал ( подходя ). Прибыл царь. Иди, Далила, поспеши. Самсон не уйдет от тебя... Правда, друг Самсон?
Далила . Прощай, возлюбленный мой! Прощай!
Самсон . Прощай.
В отдалении снова поют жрецы. В храме движение, крики: "Дорогу царю!" Предшествуемый воинами и , окруженный царедворцами , медленно проходит к своему месту царь Рефаим , совершенно дряхлый, полуслепой старик. Его поддерживает под руку красивый и гордый Ахимелек , потом садится у его ног. Возжженные новые светильники заливают всю эту группу ярким светом; сияет золото и виссон, сверкают драгоценные камни и оружие; богатство царя и его близких кажется несметным. Пение продолжается, не смолкая. Все в храме становятся при проходе царя на колени, здесь также. Одновременно с этой стороны к Самсону подходят жрецы и служители храма, несут для него пышные одежды.
Галиал ( шепчет ). Поклонись царю, Самсон.
Самсон . Где он, я не вижу.
Галиал ( шепчет ). На колени. Тебе надо стать на колени, Самсон. Так требует обычай.
Второй жрец ( ). На колени!
Самсон становится на колени. Пение смолкло. Все встали.
Галиал . Теперь встань, Самсон. Сейчас тебе надо начинать. Помни, друг, помни.
Самсон . Что мне делать?
Верховный жрец . Тебе скажут. Осмотрите, хорошо ли подрублены цепи. Хорошо? Тебе их нетрудно будет разорвать, иудей.
Служители храма осматривают цепи.
Галиал . Ты еще не видал твоих одежд, Самсон, которые ты наденешь. Эй, подойти сюда! Попробуй, Самсон, нет, попробуй, - ты еще не знаешь какие. Правда, хорошо? Я тебе не хотел говорить, но это мантия самого царя Рефаима, пожалованная тебе. ( Тихо и страстно .) Когда ты облечешься в нее, ты станешь нашим вторым царем, и весь народ пойдет за тобою!
Верховный жрец ( перебивая ). Ведите его! Не уходи, Галиал, ты мне нужен.
Галиал . Мое место возле царя.
Верховный жрец
Два вторых жреца выводят Самсона на возвышенное место между двумя колоннами, видимое всему народу. В толпе широкий гул и затем полное молчание. Верховный жрец, скрываясь в тени колонны, со злой усмешкой наблюдает за обрядом. Возле Самсона теперь остается только один третий жрец. Галиал стоит немного позади.
Жрец ( протяжно ). Раб милостивого царя нашего Рефаима, иудей Самсон, сын Маноя из Цоры, ранее бывший судиею и повелителем над нечестивым Израилем, желает преклонить колена перед народом и царем филистимским. Он просит позволения царя и народа.
Царь усиленно кивает головой, шепчет Ахимелеку.
Ахимелек ( срывающимся голосом ). Царь Рефаим снисходит на мольбы Самсона из Цоры. Пусть преклонит колена. Мы ждем!
Жрец . Самсон, сын Маноя из Цоры, преклоняет колена и униженно молит царя и народ филистимский простить его за содеянное зло. Кровь убитых на голове его и народа его до седьмого колена. ( Негромко .) Становись же.
Самсон опускается на колени. В толпе гул восклицаний, смех, радость. Далила бледна, глаза ее гневно опущены.
( Тихо .) Теперь встань. ( Громко и протяжно .) Слуга царев, верный Галиал, приблизься! Преисполни чашу скорби и унижений раба Самсона, князя израильского, и ударь его десницею твоею по ланите. ( Негромко .) Бей же.
( в страхе шепчет жрецу ). Этого не надо. Что ты еще придумал?
Верховный жрец ( из-за колонны ). Здесь я повелеваю. Бей!
Галиал ( отступая ). Я не стану, я не могу.
Самсон неподвижен, как будто не слышит. В толпе недоумение, гул. Ахимелек, встав, через головы гневно смотрит на Галиала.
( Нерешительно подвигаясь .) Самсон, ты позволишь мне... Самсон, клянусь, я сам не знал, они хотят погубить тебя и меня...
В толпе крики: "Бей же! Что же ты стоишь! Что ты медлишь! Он боится!" Толпа испугана.
Самсон, друг...
Нерешительно, точно обжигаясь, прикасается рукою к щеке Самсона. Тот неподвижен, как и прежде. В храме легкий вскрик и затем бешеный гул восклицаний, проклятий, хохота, женского визга. Царь слегка испуган. Далила с нескрываемой ненавистью смотрит на царя и народ.
Жрец . Молчание! Молчание! ( Тихо .) Теперь стань сюда, обопрись о камни, так. ( Громко и протяжно Тихо .) Подними руки вверх. ( Громко .) Разорви цепи, которыми ты окован, дабы видели мы несокрушимую и несокрушенную силу твою! Смотри, народ.
хор жрецов, покрывая голоса народа, возглашает славу Дагону и богам.
Жрецы ( поют ). Слава и сила Дагону! Перворожденному, отцу богов и людей! Сотворившему небо и землю! Слава светлоокой богине Иштар! Дарующей смех и любовь! Слава великому и мрачному Ваалу, господу зла и мрака, повелителю преисподней! Слава и сила! Слава и сила! Слава и сила! ( Смолкают .)
. Молчание! Молчание! Самсон хочет говорить к Дагону, царю и народу филистимскому. Внимайте!
Самсон в недоумении молчит. Галиал также в недоумении и яростно смотрит на улыбающегося верховного жреца. Голос в дальних рядах: "Охрип, пес!" Смех. Самсон в недоумении ворочает головой и молчит. В толпе настойчивые крики:
- Говори, Самсон!
- Кайся!
- Палками иудейскую ослицу!
- У него вырвали язык, как и глаза! Зачем нам нужен немой! ( Смех .) Несите палки - воловьими жилами бейте его!
Самсон ( громко и тупо ). Что мне говорить?
Новый взрыв смеха, визга, проклятий. Некоторые из воинов и служителей храма тщетно стараются охранить порядок и восстановить тишину. Ахимелек, покраснев от обиды, гневно смотрит то на Самсона, то на кричащих.
. Пляши, Самсон!
- Расскажите ему, как плясали сегодня иудеи на базаре!
- Рря! - рря!
- Бейте его!
( кричит ). Говори, Самсон! Вспомни! Дай знамение!
Самсон . Молчать!
Эй, вы, рабы филистимские, молчать!
Крики стихли. Одинокий голос: "Ты не царь, а мы не рабы". Короткий смех и молчание.
Я пророк, я меч, я жезл гнева господня! Волею бога Израиля и приказываю вам замолчать и в молчании внимать глаголу моему. Внимайте, народы! Внимай, небо и земля!
Галиал ( ). Это молния Синая. Остановись!
Самсон . Господь сказал: "Я есмь господь бог твой, и да не будут тебе боги иные, кроме меня!"
Галиал ( ). Это молния Синая! Спасайтесь! Спасайся, Фара! Все погибло!
Амморей . Воины, за мной! Спасайте царя! Спасайте Ахимелека! За мной! Бейте его!
Устремляются к Самсону. Одни из воинов обнажили мечи и пробираются сквозь толпу, давя и тесня, другие натянули луки и целятся. Фара выхватил лук у воина и натягивает тетиву, спокойно целясь.
. Кто смеет поднять меч на пророка? Да падут мечи наземь. ( Со звоном падают мечи .) Да разорвется тетива, как лен перегорелый! У меня нет очей, чтобы приказывать и повелевать, но взгляни на них Ты, боже Израиля, и одень их в неподвижность камня! Пусть станут камнями, окаменятся и станут безгласны и неподвижны, подобно камню стен и подпорок!
Два-три легких движения, вздох, и все каменеет. Еще пытается Фара сбросить страшное оцепенение и бессильно падает на одно колено; так застывает. Пал ниц Галиал, весь огненно-золотой, блистающий; увял, как ранний цветок на стебле, юный и прекрасный Ахимелек. Одна Далила, при начале успевшая близко подойти к Самсону, превозмогает силу наваждения, распластываясь, как под неимоверной тяжестью, подползает к Самсону и смотрит на него глазами поверившей. Застывает и она. Храм безмолвен, как кладбище.
я люблю золото, вино и песни, - таковы ли Твои пророки, и мне ли возвещать Твои глаголы? Слепец на дорогах, куда приведу я Твой избранный народ? О, горе мне, горе, - я слеп и ничего не вижу. Что делать мне с силою Твоею? Ни храма Тебе я не создам, ни славы Твоей не умножу, - я слеп и ничего не вижу! - Почему все молчит? - Боже, ты здесь. Ты слышишь меня? Я, Самсон, я слеп и ничего не вижу. Ты слышишь меня? О господи боже, куда мне пойти с силою Твоею? Умри, душа моя, с филистимлянами. ( Колеблет колонны, и храм рушится, погребая мертвых .)
Занавес